Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Ш"

1. Социалист прошлого века. Глава VI. Перед исправником

Входимость: 1. Размер: 15кб.

Часть текста: ни одного луча надежды. Если б он был другим человеком, он бы примирился и с тою жизнью, как мирятся миллионы. Но в душе его теплилось что-то такое, что освещало перед ним возмутительные стороны той жизни, которую он бросил, и он не искал возврата к ней... У него в душе было много поэзии, теплоты. Еще если б у него осталось море да молодые верования; так нет, голубое море с его бесконечною далью у него отнято, и молодые верования его разбиты. Так лучше уж тут, в этой пустыне, среди природы похоронить себя. А в этой пустыне была своя жизнь и много поэзии. Скиты представляли значительное поселение людей, совершенно свободных, ни от кого не зависевших, не знавших ни что такое исправник, ни что такое подати и паспорты. В скитах в это время находилось более ста мужчин, и старых, и молодых, и даже детей, и до пятисот женщин. Пустыня эта была, в сущности, [не пустыня, а только уединенная колония, маленькое теократическое, но, в сущности, демократическое государство, не знавшее ни войн, ни рекрутчины, ни начальства. Начальство они были сами. А кто заслуживал между ними...

2. Наносная беда. Глава IV. "Моровой манифест"

Входимость: 1. Размер: 18кб.

Часть текста: Москвы не дойдет", то уж "Пришла на Москву". Более всего скучивается народ, фабричные и дворовые люди, да сидельцы из Охотного, Обжорного и Голичного рядов около одного старенького, обдерганного священника, который держит в руках раскрытую книгу и корявым, посиневшим от холода пальцем тычет в одну из ее страниц... - Вот тут оно и есть написано, - говорит он, стараясь, по-видимому, убедить краснощекого детину в старой лисьей шубе и огромнейшей меховой шапке, постоянно ссовывающейся ему на серые плутоватые глаза. - Вот слушайте, православные,что глаголет Господь Моисею в книге Левит. - Ну-ну, катай-катай, батька! - слышатся одобрительные возгласы из толпы. Попик откашливается, сморкается "Адамовым платком", как он называет свою пригоршню, и дрожащим голосом читает: - Вся дни, в няже будет на нем язва, нечисть будет, отлучен да седит, вне полка да будет ему пребывание... - Ну,что ж ты мелешь! - перебивает его детина. - Это не про нас писано, а про солдат... Вне полка, слышь... А он на-ко что выдумал! - А ты не перебивай! - горячится попик. - Полк, это по-нашему приход, а то и дом... - Толкуй! - А ты ну, читай ин! - подстрекают другие. - Аще же рассыпася язва по ризе, или по прядене, или по кроках... - "По ризе!" - снова возражает детина. - Да это, братцы, только про попов писано... "По ризе!" Ишь что выдумал! Али у меня риза лисья! А порки, поди, тоже риза по-твоему? Попик нетерпеливо машет рукой на такое невежество... - Аще же, - упрямо продолжает он, - рассыпася язва по ризе, или по прядене, или по кроках, да сожжет риза, прядения и кроки и да отлучит жрец язву на седмь дней... - Жрец! Вон куда хватил! Жрец, чу... А где ты на Москве-то жреца найдешь? - настаивал пессимист-детина. - А ты знаешь ли,...

3. Двенадцатый год. Часть третья. Глава 7

Входимость: 1. Размер: 20кб.

Часть текста: того, что французы давно уже в России и, кажется, еще долго намерены в ней остаться. В Петербурге не знали, чем объяснить подобные действия главнокомандующих, и государь был глубоко озабочен и опечален таким положением дел, а Москва и вся остальная Россия стоном стонали о какой-то измене, о продаже страны и войска Наполеону, о конечной гибели России, которой ничего более не оставалось, как выставлять рекрут за рекрутами, щипать корпию для раненых, плакать и молиться. На дворе уже август, а войска наши, гонимые Наполеоном, готовы уже были и Смоленск оставить за собою, махнув и на него рукою, как они, казалось, махнули давно и на Литву, и на всю западную половину России, - и идти все глубже и глубже, до Москвы и за Москву, до Уральского хребта и за хребет, в Сибирь, в самую глубь Азии. Неудивительно, что в это тяжелое время государь мог сказать те знаменательные слова, что он "уйдет со своим народом в глубь азиатских степей, отрастит бороду и будет питаться картофелем", а не покорится воле Наполеона, - слова, которые служили выражением чувств, воодушевлявших всю, глубоко потрясенную событиями, Россию. Но случилось, однако, так, что под Смоленском нельзя было не дать битвы... - Эй ты, леший! али все ведро вылакать хошь, черт, пра черт! - Что лаешься - который! - Что!.. другой ковш лопаешь - вот что! - На, свинья!.. который... Это перекорялись между собой два улана, которые еще в начале кампании повздорили из-за луковицы и кирпичика, а теперь ссорились из-за квасу. Теперь они, во фронте, стоят под стенами Смоленска, недалеко от кирпичных сараев, с утра ждут дальнейших приказаний к предстоящей битве, а вдоль фронта ходят с ведром квасу баба в огромной головной повязке и девочка лет десяти-одиннадцати. День жаркий, и сердобольная баба поит квасом...

4. Тень Ирода. Глава V

Входимость: 1. Размер: 17кб.

Часть текста: Прута -- река такая турецкая, Прутом называется... Уж и подлинно "прутом" она, окаянная, вышла для нашей армеюшки; а так плевая, непутящая речонка, а поди ты, дала себя знать, подлая... Ну и стоим, не емши, не пимши стоим, от гладу помираем. А он, значит, турецкий визирь с янычены навалился на нас с трех стран. И откуда нелегкая нанесла эту саранчу, и как царь со своими енералы в экую западню попал -- один Бог ведает. Эдак, примером, мы стоим, а эдак он, визирь проклятый, и эдак он: куда ни повернись, везде он. И очутились мы, братец ты мой, словно рыба в верше. Как тут быть? А царь-то с царицей еще не знает об этом: он с своими енералы подале стоял. Ну, как дать знать царю? Мы-то маленько окопались, да за окопами и ждем смертушки, словно овцы в кошаре. Отсюда и турецкая рать нам видна. А чтобы до царского отряда дойти, надо чистым полем проходить: это все равно, отец родной, что под турецкий прицел стать. Ну, и выискался, слава Богу, охотничек. Уж и дьявол же его знает, что это за окаянная башка была! Из здешних, из малороссийских полков -- запорожский казак, черкашенин. Стоим мы эдаким способом за окопами, исповедуем грехи свои Господу, как вдруг видим: по этому-то по чистому полю дьявол скачет, запорожец: шапка на ем не шапка, кафтан -- не кафтан, штаны -- не штаны, а все это, братец ты мой,...

5. Великий раскол. Глава I. Попытка к возврату

Входимость: 2. Размер: 22кб.

Часть текста: дольше всматривался в них глаз, тем далее, казалось, уходили они в мрачную, беспредельную даль и пустоту, так что становилось чего-то страшно. Страх этот ясно изображался на бледном лице того, который сидел на переднем сиденье первых саней и держал в руках высокий металлический крест: он, по временам, испуганно взглядывал на это темное, усеянное звездами небо, на котором, среди других звезд, неподвижно стояла страшная, хвостатая звезда, словно огненная метла, брошенная на небо хвостом на полдень,-- и тихо шептал молитву. Поезд двигался скоро, резко визжа полозьями по снегу. Возницы, сидевшие на передках саней, тихо, без слов, но торопливо подгоняли лошадей длинными бичами. Во всех санях виднелись черные клобуки -- и весь этот ночной поезд с черными клобуками представлял что-то таинственное, загадочное. -- Что крест-от так дрожит у тебя в руках? -- спросил вдруг тот, у которого на клобуке искрились драгоценные камни. -- Страховито видение сие, великий государь,-- отвечал державший крест, указывая на комету. -- То знамение Божие -- перст огненный, им же Он, сый и грядый, судьбы мира пишет. -- К добру ли знамение то, великий государь? -- Судьбы Его кто исповесть? Может на врагов моих и сквернителей церкви российской указует ...