Поиск по творчеству и критике
Cлово "SON"
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Часть текста: с дровами и сеном, разбиваемые одна о другую и выбрасываемые на набережную. Выбившиеся из сил люди, мокрые, иззябшие, метались по палубам, мостам и набережным, не зная, за что ухватиться, что спасать, где спрятаться. Подвалы залиты водой, торцовые мостовые вспучились, а ветер и дождь не унимаются, огромные валы по Неве так и ходят. Императрица стояла у окна и задумчиво смотрела на бушующую Неву, на быстро несущиеся от взморья тучи, на беспомощно мечущихся людей. Она была одна в своем кабинете. -- Нелегко бедным людям жить на свете... А мы вот здесь в тепле, в холе и воле... Она отошла от окна и приблизилась к столу, чтобы работать, но потом снова задумалась. Почему-то в это угрюмое осеннее утро у нее из головы не выходил образ того человека, которого за то только, что он написал не понравившуюся ей книгу, ее сенат присудил к смертной казни. -- К смерти! Неужели сенат сделал это из угодливости мне?.. Да, это несомненно, это чтоб мне угодить... Она почувствовала, как краска разом залила ее щеки. -- Как же господа сенаторы дурно обо мне думают! И краска все сильнее и сильнее заливала ее полное, старчески уже обвисавшее лицо. -- Хорошо, что я заменила смертную казнь ссылкой в Сибирь... И то жестоко... Стара стала, оттого. Она снова подошла к окну. Ветер продолжал завывать порывами, и дождь хлестал косыми полосами в стекла. -- Нет!-- она улыбнулась. -- Это сенаторы испугались за...
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Часть текста: гетман Часть вторая. Глава XVII XVII Прошло еще несколько месяцев. Из села Варницы, недалеко от Бендер, под заунывные звуки труб и литавр выступает похоронная процессия. Впереди трубач и литаврщики в глубоком трауре, на конях, покрытых траурными мантиями от ушей до самых копыт. За ними на траурном коне выступает кто-то знакомый: это запорожский кошевой атаман Костя Гордиенко. Открытое лицо его смотрит задумчиво, а громадные усы как-то особенно мрачно спускаются на грудь. В руке у него гетманская булава, которая так и горит на солнце дорогими камнями да крупным жемчугом. Вслед за кошевым шестерка прекрасных белых, как первый снег, коней, в трауре же, везет погребальный катафалк, на котором стоит гроб, покрытый дорогою красною материею с широкими золотыми нашивками по краям. По сторонам катафалка — почетная стража с обнаженными саблями, готовая поразить всякого, кто бы осмелился оскорбить бренные останки, покоящиеся в гробе. За гробом идут женщины… Как голосно плачут и причитают! Как раздирает душу горькая мелодия этого народного причитания — причитания, с которым хоронили когда-то и Олега «вещего», и ослепленного Василька, и...