Поиск по творчеству и критике
Cлово "SAIS"
Входимость: 1. Размер: 29кб.
Входимость: 1. Размер: 12кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 29кб.
Часть текста: и дальше. Тихо в Публичной библиотеке. Время стоит летнее, жаркое. Учащаяся молодежь еще не съезжалась к приемным экзаменам, набирается сил среди родных полей и лесов; остальная петербургская интеллигенция отдыхает по дачам, по деревням, на водах; ученые люди делают свои летние ученые экскурсии; в Петербурге остаются только товарищи министров, наборщики да дворники. Читальные залы и отделения Публичной библиотеки пусты. Оттого и тихо так. Только в Ларинской зале над большим столом наклонилась седая борода и шуршит жесткими пожелтевшими листами старой книги. В "Россика", в углу, виднеется классическая фигура спящего сторожа. Тихо кругом, так тихо, точно на кладбище. Да это и в самом деле великое, мировое кладбище голов человеческих, гениальных, умных и - увы! глупых. Только извне в это тихое пристанище смерти и бессмертия доносятся неясные отзвуки жизни. То задребезжит нетерпеливый звонок конки, то прогромыхает по глухому торцу извозчичья карета, отзовется где-то гармоника, и опять все тихо. На карнизах, за окнами, голуби хлопают крыльями об стены и гнусливо воркуют. То прорежет воздух резкий писк стрижей - и словно растает в этом же воздухе. Как тихо, как хорошо, как задумчиво работается среди этого могильного уединения, летом, в нашем драгоценном книгохранилище! Только тот, кто работает в нем летом и - раздумывался над отошедшею в вечность жизнью и мыслью людей, имена, чувства, деяния и помыслы которых как бы замурованы, словно египетские мумии в катакомбах, в этих бесконечных рядах массивных шкапов и витрин, только тот поймет чистые наслаждения, даваемые душе этой работой, а иногда и жгучую, обидную тоску о том, что все это, отошедшее в вечность, должно было бы быть не тем, чем оно было... Удар крыльев голубя о стекло выводит седую бороду из задумчивости. Он...
Входимость: 1. Размер: 12кб.
Часть текста: давали ему дорогу, догадываясь, что у их барина или у его гостей что-то неладно. На крыльце главного дома, освещенный горящими факелами, которые держали карлики, стоял Зорич и громко кричал на кого-то... -- Я вас в остроге сгною! Я вами Сибирь заселю! Повешаю, как собак! В это время к крыльцу, на котором вместе с Зоричем стояли и виденные уже нами его гости, торопливо приблизился Малеев и почтительно приподнял шляпу. -- Прошу извинения у вашего превосходительства,-- начал он, видимо, заученную роль,-- хотя мне и весьма прискорбно, по питаемому мною к особе вашей глубочайшему почтению, в столь необычный час нарушать спокойствие вашего превосходительства в сем жилище вашем, тем паче что обиталище сие, так сказать, освящено временным милостивым здесь пребыванием священной особы ее императорского величества, всемилостивейшей государыни нашей, однако, свято исполняя долг службы и присягу... -- Да в чем дело, государь мой?--нетерпеливо перебил его Зорин. -- Я явился сюда по указу ее императорского величества. -- Зачем? По какому делу?-- голос Зорича дрогнул. "Сибирь... Енисейск... Березов,-- мелькнуло у него в уме. -- Это Потемкин... Недаром он, как угорелый, ускакал от меня..." -- Извините, ваше превосходительство,-- прервал его мрачные мысли Малеев,-- я затрудняюсь... здесь ваши люди... огласка... Позвольте мне войти в ваш дом. -- Войдите... Милости прошу... Посветите господину председателю. -- Нижайше благодарю... Я уже коликрат пользовался гостеприимством вашим. Все вошли в дом, предшествуемые карлами с факелами. Прислуга осталась на дворе и продолжала галдеть, но уже тише. Удивлялись только, как никто ничего не слыхал, когда драгуны оцепляли двор и замок. -- Больше бы пьянствовали,-- порешила за всех старшая...